Сумасшествие.

Герман сошел с ума. Елизавета Михайловна стояла у окна. Она уже привыкла встреча Германа именно в это время, но он не возвращался. Елизавета Михайловна никак не могла осознать. Она часами напролёт стояла неподвижно и ждала, ждала своего единственного сына. Нельзя сказать, что она ощущала печаль, нет, это даже не тоска и не грусть, это не горе, это пустота, до ужаса шокирующая внутренняя пустота.

Елизавета Михайловна уже не ощущала течения времени, ей не хотелось ни спать, ни есть. Из неё как бы вынули душу, она была готова отдать ей дьяволу, чтобы вернуть сына.

В какой-то момент ей показалось, что он вернулся, что он стоит у неё за спиной  и с виноватым лицом  не может вымолвить ни слова. Елизавета Михайловна чувствовала его присутствие всей своей сущностью, чувствовала его дыхание, чувствовала, как бьётся его сердце. Она боялась обернуться, ведь знала. Знала, там же, глубоко внутри, что это всего лишь очередная галлюцинация. Обернувшись, она увидела только пустую комнату, ведь мебель была уже почти вся распродана.